Метавселенная. Создание пространственного интернета - Мэтью Болл
Различные электронные письма и документы из судебного дела Epic против Apple показали, что многокатегорийные модели оплаты в App Store были обусловлены в первую очередь тем, где Apple считала возможным оказывать влияние. Но рычаги влияния также коррелировали с тем, где, по мнению Apple, она могла создать ценность. Мобильная коммерция, конечно, уже давно играет важнейшую роль в росте мировой экономики, но в основном она была перераспределением средств от физической розничной торговли. Для многих людей форм-фактор iPad сделал чтение New York Times на планшете более привлекательным, чем в печатном виде, но Apple не создавала журналистскую отрасль. С мобильными играми все было иначе. Когда появился App Store, игровая индустрия генерировала чуть более 50 миллиардов долларов в год - 1,5 миллиарда из них приходилось на мобильные игры. К 2021 году мобильные игры составляли более половины индустрии с оборотом 180 миллиардов долларов и представляли собой 70 % роста с 2008 года.
Экономика App Store наглядно демонстрирует эту динамику. По оценкам, в 2020 году на приложения для iOS было потрачено 700 миллиардов долларов. Однако менее 10 % из них были оплачены Apple. Из этих 10 % почти 70 % пришлось на игры. Другими словами, семь из каждых 100 долларов, потраченных на приложения для iPhone и iPad, были потрачены на игры, но 70 из каждых 100 долларов, вырученных App Store, были из этой категории. Учитывая, что эти устройства не ориентированы на игры, редко покупаются с этой целью и что Apple не предлагает почти никаких онлайн-сервисов для игровых платформ, эта цифра часто становится неожиданностью. Судья, рассматривавший иск Epic Games к Apple, знаменито сказал генеральному директору Apple Тиму Куку: "Вы же не взимаете плату с Wells Fargo, верно? Или Bank of America? Но вы взимаете плату с геймеров, чтобы субсидировать Wells Fargo".8
Поскольку доходы App Store поступали в основном из крошечного, но быстрорастущего сегмента мировой экономики, потребовалось время, чтобы App Store стал крупным бизнесом, заслуживающим пристального внимания. По иронии судьбы, даже Apple, похоже, сомневалась, что он станет таковым. Через два месяца после запуска Джобс проанализировал зарождающийся бизнес в газете Wall Street Journal. В своем отчете газета заявила, что "Apple вряд ли получит прямую прибыль от этого бизнеса. . . . Джобс делает ставку на то, что приложения позволят продавать больше iPhone и iPod touch с поддержкой беспроводной связи, повышая привлекательность продуктов так же, как музыка, продаваемая через iTunes, сделала iPod более желанным". В связи с этим Джобс сообщил изданию Journal, что 30-процентные сборы Apple предназначены для покрытия комиссий за обслуживание кредитных карт и других операционных расходов магазина. Он также сказал, что App Store "скоро достигнет полумиллиардной отметки. . . Кто знает, может быть, в какой-то момент он станет рынком с оборотом в 1 миллиард долларов". App Store преодолел эту отметку в 1 миллиард долларов на второй год работы, и Apple отметила, что сейчас он работает "чуть более чем безубыточно".9
К 2020 году App Store стал одним из лучших бизнесов на земле. С выручкой в 73 миллиарда долларов и маржой около 70 % он стал бы достаточно крупным, чтобы войти в список Fortune 15, если бы его выделили из материнской компании (которая является крупнейшей компанией в мире по рыночной капитализации, а также самой прибыльной в долларовом выражении). И это при том, что App Store выставлял счета менее чем за 10 % транзакций, проходивших через его систему, которые сами по себе составляли менее 1 % мировой экономики. Если бы iOS была "открытой платформой", эти прибыли, скорее всего, были бы отбиты конкурентами, по крайней мере частично. Visa и Square предложили бы меньшую комиссию в приложении, а в магазинах приложений появились бы конкуренты, предлагающие услуги, сравнимые с услугами Apple, но по более низким ценам. Но это невозможно, потому что Apple контролирует все программное обеспечение на своих устройствах и, подобно игровым консолям, держит его в закрытом виде и поставляет в комплекте. И ее единственный крупный конкурент, Google, так же доволен существующим положением вещей.
Конечно, эти проблемы не относятся исключительно к Метавселенной, но их последствия для нее будут очень серьезными по той же причине, по которой судья Гонсалес Роджерс сузил круг подозреваемых в игровой политике Apple: весь мир становится игровым. А это значит, что он втискивается в 30-процентные модели основных платформ.
Возьмем, к примеру, Netflix. В декабре 2018 года сервис потокового вещания решил убрать биллинг в приложении для iOS. Как "приложение для чтения", это было правом компании, и ее команда финансового планирования решила, что, хотя просьба к пользователям регистрироваться на сайте Netflix.com и вручную вводить данные своей кредитной карты будет стоить им некоторых регистраций по сравнению с альтернативой Apple в один клик в приложении, этот недополученный доход будет меньше, чем 30 %, которые она должна будет отправить Apple.‡ Но в ноябре 2021 года Netflix добавила мобильные игры к своему плану подписки, что превратило компанию в "интерактивное приложение" и вынудило ее вернуться к собственному платежному сервису Apple (или вообще прекратить выпуск приложения для iOS).
Но почему именно 30% Apple "объявили" Metaverse вне закона, возвращаясь к словам Суини, сказанным до судебного процесса? Есть три основные причины. Во-первых, это сдерживает инвестиции в Metaverse и негативно сказывается на ее бизнес-моделях. Во-вторых, это ущемляет те самые компании, которые сегодня являются первопроходцами в области Metaverse, а именно интегрированные платформы виртуальных миров. В-третьих, стремление Apple защитить эти доходы фактически запрещает дальнейшее развитие многих технологий, наиболее ориентированных на Metaverse.
Высокие издержки и упущенная выгода
В "реальном мире" стоимость обработки платежей составляет всего 0 % (наличные), обычно не превышает 2,5 % (стандартные покупки по кредитным картам), а иногда достигает 5 % (в случае транзакций с низкой долларовой стоимостью и высокой минимальной комиссией). Такие низкие показатели обусловлены жесткой конкуренцией между платежными системами (например, банковские переводы
